Один мой день в Таганроге

Здравствуйте! Меня зовут Владислав. Я родился и вырос в Тбилиси. Живу в Москве. Мне сорок два года. Я музыкант. Раз в несколько месяцев, чтобы отвлечься от будничной рутины, я отправляюсь в путешествие по новым для себя местам. На прошлой неделе я провёл четыре дня в Ростовской области, два с половиной из которых – в Таганроге. Хочу поделиться с вами своими впечатлениями от первого полного дня в этом городе, 21 декабря. Под катом 42 фотографии.

2. На завтрак я съел хлопья, заправленные йогуртом, выпил чашку чая и пол-стакана морса. За столом напротив меня сидела женщина в коричневом трикотажном брючном костюме, которая дружелюбно поздоровалась со мной, как только вошла. Мы обменялись своими планами на сегодня: я сказал ей, что вечером пойду в театр, она кратко рассказала мне о существе провизорской проверки. Возвращаясь в свой номер, я снял вид из окна лестничной площадки.



3. Я подумывал о покупке ботинок – мои таинственным образом исчезли недавно, а те, с которыми я остался, немного не соответствовали погоде. Собираясь в город, я положил на кровать сорочку и записку для горничной, с просьбой погладить сорочку к определённому часу. Выйдя на улицу и пройдя метров десять, я увидел памятник с высеченной надписью.

4. Надпись меня обрадовала и придала мне дополнительных сил. Я направился пешком в гору, глядящую на залив. Достигнув её вершины, а точнее, улицы Греческой, я увидел пассажиров будущего автобуса, тихо переговаривавшихся на остановке, и осмотрелся. Время было:

5. Мне предстала такая картина:



6. Напротив стоял высокий многоквартирный дом, но удивительным образом он никак не нарушал атмосферы, которую создавали старинные здания. Уже позже я подумал, что, возможно, городу очень везло с архитекторами. Те, похоже, заботились о сохранении уже существующих зданий, а если строили новые, то старались расположить их так, чтобы они своей высотой не подавляли своих более низких предков.

Рядом с одноэтажными стоят дома побольше. Я представил, как в этом жил купец второй гильдии.



7. Заказавший себе своеобразную лепнину.

8. А здесь, может быть, жил известный в городе врач или удачливый адвокат. Или старший брат нашего купца, причисленный к первой гильдии. Улица полна истории.

9. Рядом со знаменитой Каменной Лестницей стоит столб с табличкой, отчасти объясняющей название улицы.

10. Я иду дальше. Навстречу мне шагают жители города.

Вверх, по Лермонтовскому переулку, вытянулось здание нынешнего четвёртого лицея. Одна из учительниц говорит мне, что, насколько ей известно, раньше, начиная с 1913 года, тут было офицерское собрание.

Ещё чуть дальше стоит самое современное строение на Греческой улице – местное отделение ФСБ.

11-14. Я прохожу через сквер между театром и библиотекой и оказываюсь на Петровской улице. Первым делом здесь мне нужно забрать билет в театр, который я заказал позавчера. В кассе очередь, люди хотят попасть на новогодние представления, на январские премьеры, на фервальский концерт.

Через пятнадцать минут я, с билетом в кармане, направляюсь в библиотеку. Пока я стоял в очереди, меня посетила мысль, – так как у меня будут свободные полчаса перед спектаклем, я успею просмотреть текст пьесы.
Может быть и к лучшему, что библиотечный отдел, в котором выдают книги на дом, сегодня закрыт. Но меня встречают радушно, и я оказываюсь в зале, по периметру которой на столах разложены работы местных школьников, посвящённые войне 1812 года. Юноши и девушки, на вид студенты, рассказывают мне о городском конкурсе. Я прошу разрешения сфотографировать работы. Вот некоторые из них:

15. Я снимаю здание на противоположной стороне улицы. В нём сосуществуют Мэрия Таганрога, Дума города и городская избирательная комиссия. Строение, несмотря на свою кажущуюся непритязательность, довольно прилично смотрится на площади. И вообще место оставляет у меня вполне благостное ощущение.

16. Оно же с другого ракурса. Мне повезло – ветер развевал флаги и можно было поймать миг, когда оба они видны почти раскрытыми. Бело-голубой, тот, что с якорями и кадуцеем – таганрогский, а четырёхцветный – флаг Ростовской области.

17. Я огибаю здание администрации и направляюсь туда, где, как мне кажется, расположены музеи, в один из которых я хочу сегодня сходить, а здание второго – сфотографировать. В историко-краеведческий я пришёл вчера перед закрытием, и мне посоветовали вернуться сегодня в полдень, когда в нём будет проводиться экскурсия. А в градостроительный я вчера успел – он закрывается на час позже. Сейчас я хочу подойти к нему, чтобы снять здание при дневном свете.
По дороге меня привлекает один из жилых домов 1970-х. Издали он выглядит неброско и на него можно не обратить внимания. Но если присмотреться, то можно увидеть, как интересно в нём сочетаются формы. И цвета. Бежевый, серый, цвет красной глины.

18. Я прошу водителя синей машины проехать чуть вперёд, чтобы я смог снять кусочек здания вблизи. Тот с готовностью это делает.

19. Я дохожу до здания музея градостроительства. Так оно выглядит сегодня:

20. Мозаика чуть ближе:



21. Другая мозаика

22. Теперь мне нужно отдать в починку свои брюки. Одна из штанин распоролась внизу.

Вчера я заметил здесь же, на углу, крошечное объявление о ремонте одежды. Ателье находится в одном из дворов. Я оставляю там брюки на пару часов и иду в краеведческий музей. К слову, в новом месте я всегда стараюсь сразу же попасть в краеведческий музей – там часто собраны наиболее полные сведения, а если ещё и экскурсовод оказывается человеком увлечённым, то лучше не бывает. Я тороплюсь, но по дороге вижу девушку, стоящую на тротуаре и, как мне кажется, ждущую кого-то. Меня трогает её образ, и я, объяснив, что собираюсь написать о её городе в сообществе, спрашиваю разрешения сфотографировать её. Таня читает жж, и я надеюсь, что она увидит эту фотографию.

23. Я у дверей музея. Я продрог – это видно по цвету руки.

24. Экскурсию ведёт Николай Николаевич. Она продолжится 40 минут, и Николай Николаевич предлагает мне выбор: бегло пройтись по всей экспозиции, или сосредоточиться на чём-то определённом. Я прошу его рассказать мне об истории города в двадцатом веке. Николай Николаевич превосходно разбирается в военном деле, и я узнаю много нового о военных наградах, оружии и ходе боёв. Я спрашиваю его о трагических событиях 1918 года на вокзале города, связанных с юнкерами и красноармейцами.
Мне нравится, как Николай Николаевич говорит о недавних событиях в городе – он знаком со многими их участниками. В конце экскурсии я прошу служительницу музея снять нас вместе на память.



25. Я поднимаюсь на второй этаж. Смотрительница узнаёт меня, так как я уже был тут вчера, мы обмениваемся несколькими фразами, и она решает заполнить несколько пробелов в моих знаниях. Она уверенно и последовательно рассказывает историю города, начиная с древних времён. Передо мной встают картины, в которых его многочисленные поселенцы сменяют друг друга. Костюмы, языки, музыка, верования – калейдоскоп всякий раз складывает новые яркие рисунки. И всякий раз, заканчивая рассказывать об экспонатах очередного зала, смотрительница коротко и скромно произностит: «Всё. Это всё, что я знаю». Хотя я чувствую, что рассказывать о городе она может бесконечно. Я очень увлечён её рассказом, и мне неловко, что она потратила на меня столько сил и времени. Я забываю спросить у неё имя.

Голос билетёрши возвращает меня в настоящее, и я выхожу в бодрящую атмосферу улицы, наполненный новыми знаниями об этой части света. Фотографирую изумительное здание музея.

26. Спускаюсь на Петровскую и спрашиваю у прохожих о художественном музее. Он не так популярен, как некоторые другие, и я общаюсь с несколькими людьми, прежде чем узнаю, что лучше всего мне идти по Петровской до Итальянского переулка, который и приведёт меня на Александровскую улицу.

Это, должно быть, Итальянский... Я не вижу табличек на домах и спрашиваю у стоящей на углу женщины, так ли это. Та отвечает утвердительно и какое-то время идёт вровень со мной, пока не доходит до здания Пенсионного Фонда, бросает в урну окурок сигареты и не исчезает за дверью.

Дом, в котором расположен художественный музей – ещё одно сокровище:

27. Внутри него - богатая коллекция. Тут есть и картины знаменитых художников, и работы замечательных местных мастеров. Но есть здесь и картина, только ради которой, знай я о её силе, мне стоило бы приехать в Таганрог. Это «Вечерние тени» Исаака Левитана. Есть пейзажи, городские или сельские, которые отзываются во мне, напоминая о месте, неважно знакомо оно мне наяву или нет. Кстати, часто, глядя на пейзажи Левитана, у меня нет этого отклика места, меня в них трогает другое – настроение, игра красок, неожиданно точно, пронзительно переданная подробность. В эту же картину мне захотелось войти. Она притягивает зрителя каким-то необъяснимым ворожащим образом.

28. Я не чувствую усталости. Видимо, тело настроилось на марафон и понимает, что ещё не пройдено и половины пути. В ста метрах от галереи неожиданно передо мной возникает памятник императору. На нём крупно высечены имя героя и дата «1830», очевидно год его создания. Но больше никаких сведений нет. Несколько прохожих, которых я спросил о нём, не помнили, когда он был установлен, и что было, если и было, на его месте раньше.

(Только по возвращении домой я узнал историю этого памятника. И его оригинала).

29. Ещё вчера, в автобусе в Ростове, один из пассажиров, узнав, что я собираюсь в Таганрог, сказал мне: «Обязательно посетите кофейню..... (было произнесено забавное название)». На моё счастье кафе оказалось всего в трёх кварталах от памятника (таганрожцы меряют городские расстояния кварталами).

Через пять минут я уже ощущал ароматы и был готов попробовать расхваленный напиток.

30. В кафе действительно готовят дивный кофе. Кроме него я попробовал вполне приличный форшмак и выпил бокал недорогой и вкусной Сангрии.

31. Официантка Алёна любезно согласилась мне попозировать.

32. И барледи Ира тоже.

33. Прежде чем зайти в гостиницу, мне нужно забрать брюки. Таганрожцы с удовольствием пользуются общественным транспортом, в котором я тоже прокатился пару раз. Но, чтобы узнать город получше, я предпочитал больше ходить пешком. Это желание было вскоре вознаграждено.
Я добираюсь до ателье, где мои брюки уже готовы. Хозяйка ателье отказывает мне в просьбе сфотографировать её и коллег. О причине я приблизительно могу догадаться. В то время, когда я ждал, пока швея вынесет мне брюки, подруга хозяйки фотографировала манекен со связанным ею шарфом, и хозяйка очень беспокоилась, чтобы ни одна деталь интерьера не попала в кадр. «А то, знаешь, эти потом придут с наездом. Ну их!» Было ясно, что страх женщины вполне обоснован.

И о вознаграждении – будто чувствуя, что на Петровскую в этот раз мне нужно спуститься по Гоголевскому бульвару, я следую туда и вскоре оказываюсь у здания дворца молодёжи. (Вернувшись домой, я узнал, что это проект 1923-го года, то есть один из самых ранних в этом стиле).

34. И под другим углом.

35. На площади перед входом в городской парк звучат бодрые звуки детской песни. Я перехожу на другую сторону улицы и делаю кадр.

36. Я стоял и слушал, как снегурочка помогает читать детям стихи, и вдруг почувствовал, как что-то изменилось вокруг. С неба сыпались крупные хлопья. Из-за этого в городе сразу стало гораздо тише, и даже песня из репродуктора теперь звучала приглушённо. Я зашагал в гостиницу. Тротуары и мостовая стремительно покрывались свежим снегом, изящные дома на Петровской глядели на меня сквозь снежный занавес.

37.

38. На углу с Итальянским стоит женщина... Та же, что два часа назад, в серой кожаной куртке с капюшоном, отороченным мехом. Она так же ёжится, затягивается и выпускает дым тоненькой пушистой струйкой. Город, снег, тишина... Я вспоминаю фразу из классического фильма: «... а там женщина курила». Судьба улыбается мне, напоминая о себе.

Рубашка моя выглажена, я моюсь, переодеваюсь, затем болтаю с гостиничной распорядительницей и узнаю у неё названия её любимых ресторанов. В пять я выхожу.

В театре шёл «Тартюф». Мне очень понравилось, как Александр Топольсков сыграл хозяина дома, Оргона. Его манера напомнила мне игру Евгения Леонова – он так же прост, и кажется, что ему всё удаётся легко, без каких-либо усилий. Его настроения менялясь молниеносно. На фотографии виден край бирюзового рукава его камзола. В роли жена Оргона, Эльмиры, обворожительна была Татьяна Шабалдас. На фотографии она в фиолетовом платье. Очень весело и зажигательно выглядела Ирина Гриценко, которая играла служанку Дорину, ту, что в белом переднике.

39. Итальянский ресторан, который держит итальянец, хвалят многие. Он полон, а я ко всему прочему один, и меня сажают за столик в проходе. Я не против, мне хочется попробовать местную кухню. Заказываю отбивную в крошках, бокал вина и минералку. Официантка предлагает принести хлеба. Здесь он белый, разных сортов, испечённый в собственной пекарне. Я прошу официантку сделать снимок.

40. Пара за соседним столом, когда я спросил у их о ресторанах города, щедро поделилась со мной своими знаниями. Другая официантка, которую я спросил о привлекательно выглядящем в витрине пирожном, подробно рассказала мне о своём личном ощущении по его поводу. После чего я решил его заказать. Ел его впервые, очень насыщенный вкус, не знаю только, должен ли быть верхний слой таким твёрдым.

41. В приёмной гостиницы этим вечером снова работает Ирина, девушка, которая оформляла мой приезд вчера. Я поднимаюсь на второй этаж, чтобы снять в вечернем освещении утренний вид с лестничной площадки.

Кажется, все вечерние снимки сделаны без вспышки. Я в этом не уверен.

42. Я взволнован, но не так, как это было утром. Мысли кружатся в голове, и мне сложно надолго сосредоточиться на какой-либо из них. Очень много впечатлений, и мои чувства пытаются с ними справиться. Я решаю отвлечься и посмотреть телевизор. Около полуночи я наконец начинаю ощущать усталость. Осталось только умыться и сделать перед сном последний кадр.